Светлана Светикова и Валерий Ярёменко: красавица и чудовище – любовь на сцене и за сценой
"Notre-Dame de Paris" – самый знаменитый европейский мюзикл,
поставленный за последние пять лет. Его премьера состоялась 18 сентября
1998 года в Париже. Спустя год он был занесен в "Книгу рекордов
Гиннеса" как самый продаваемый в мире мюзикл. Через два года в Лондоне
с триумфом была представлена английская версия. В 2002 году аналогичный
проект был осуществлен в России – продюсеры легендарного "Метро" стали
владельцами прав на всемирно известный мюзикл на 6 лет.
С того момента, как у главного подъезда театра "Оперетты" стали
собираться толпы поклонников русской версии "Notre-Dame de Paris",
прошел год. В ознаменование юбилея самого удачного музыкального проекта
в популярном жанре обозреватель "Утра" взял интервью у исполнителей
главных ролей в русской версии – известного актера театра и кино
Валерия Яременко и звезды "Метро", а теперь и "Notre-Dame", юной певицы
Светланы Светиковой.
Что Вам дало участие в постановке мюзикла "Notre-Dame de Paris"?
Светлана Светикова: У меня всё началось с мюзикла "Метро", в котором я
участвовала с 15-ти лет. Что мне все это дало? Отчисление из института
- (смеется), - потому что я пропустила сессию из-за "Notre-Dame". А
из-за "Метро" мне пришлось уйти из школы, я закончила ее экстерном...
Ну а если серьезно: я работаю с такими вот актерами как Валерий
Яременко, у которых я учусь, с нами работают постановщики и музыканты
мирового уровня, хореографы нереальные... Я вообще-то не рассчитывала
на мюзикл, если честно, хотя с четырех лет на сцене пела. Но о театре
вообще не думала. Свалилось на голову "Метро", хотя в тот год я должна
была улетать в Майами – я выиграла конкурс "50Х50", должна была в
Америке учиться. И тут прошла отбор в "Метро" и влюбилась в это!
Валерий, Вы известный актер. Для Вас "Notre-Dame" – это определенный шаг в творческом развитии?
Валерий Ярёменко: Вообще-то, в театре "Моссовета" идет до сих пор опера
"Иисус Христос -Суперзвезда", где я пою Иуду, поэтому я не могу
сказать, что открывал для себя что-то совершенно новое. Я пришел сюда
уже стреляным волком, и у меня была уверенность, что меня обязательно
возьмут на Квазимодо. Я всегда прислушиваюсь к своей интуиции, и когда
попадается та роль, которая помогает мне жить не только на сцене, но и
в обычной жизни, где я совсем другой человек, я ее жажду, эту роль...
С. С.: Тебе помогает урод?
В. Я.: Да, но при чем здесь "урод"? Это самый красивый человек,
которого мне пришлось играть в жизни, самый лучший, это полет души,
полет любви. Благодаря этой замечательной музыке и истории я хотел
признаться миру...
С. С.: И мне!!
В. Я.: И тебе, конечно... Признаться в любви. Я довольно закрытый в
жизни человек и обожаю признаваться в любви именно на сцене. Как поет
мой герой, "Пусть весь мир узнает, как я люблю". Мне принесла эта роль
знакомство с замечательными людьми – вот я сейчас слушаю Свету и думаю:
"А я в свои 15 лет был таким охламоном; у меня не было тех
способностей, да и возможностей – Майами эти, мюзиклы... кастинги...".
С. С.: Зато я никогда в жизни не гуляла во дворе. Сколько себя помню – каждый день на репетиции...
В. Я.: Зато тебе воздается сейчас... Я с ними, вот с такими как Света,
окунулся в мир молодости, мне даже делают комплименты: "Ты, в свои
неполные 42, так хорошо выглядишь!". Но, кроме того, "Notre-Dame"
познакомил меня со сценой театра "Оперетты", которую я считаю одной из
лучших в Москве. Здесь есть та аура, которая помогает актеру, здесь я
чувствую, что я в театре. Я работаю во многих театрах, и приходится
сравнивать. Скажу Вам откровенно, я чувствую себя на этой сцене очень
хорошо. Здесь огромное "подводное течение" добрых и профессиональных
людей, которые могут прийти в любой момент на помощь, – любой билетер,
костюмер, уборщица... Для меня "Notre-Dame" стал миром любви не только
потому, что это романтическая история. Я прихожу сюда, и всё время
улыбаюсь, все меня целуют, обнимают, я чувствую себя счастливым
человеком. "Notre-Dame" для меня вообще настоящий душевный стриптиз, я
тут "раздеваюсь" на сцене... конечно, не как в нашумевшем хите – идущем
на сцене "Сатирикона" "Мужском стриптизе", когда мы, шесть мужиков,
остаемся на сцене совершенно голые, только прикрывая свою, пардон,
"загадку". У меня ведь поначалу была серьезная проблема в "Notre-Dame"
– я порой не мог петь: душили эмоции, до спазма в горле. Да... когда я
держу в объятиях свою Эсмеральду. Это особая жизнь, о которой я не могу
говорить, это нужно прожить.
Света, Вы играли с разными Квазимодо. Какой лучше?
С. С.: Трудно сказать. У нас их четверо, не знаю...
А Вы всегда поете без фонограммы?
В. Я.: Конечно! Правда, однажды было так, что из-за каких-то помех мне
пришлось свой монолог петь под "фанеру" – это было ужасно, да и обидно.
С. С.: У меня тоже один раз было так. Смеялась... от ужаса.
Спектаклю исполнился год. Как Вы считаете, он развивается?
С. С.: Режиссер наш, Уэйн Фоукс сказал, что все лучше и лучше
становится. И вообще наша версия, авторы сами говорят, лучше, чем во
Франции!
В. Я.: Они просто очень деликатные люди... – (смеется).
С. С.: Да ну тебя!
Вы смотрели другие мюзиклы?
С. С.: А как же! Мне больше всего понравился "Чикаго". А вот "Норд-Ост"
не совсем то – я как "тинэйджер" не очень люблю эти советские песни...
"Иствикские ведьмы" – ну, это Уолт Дисней на сцене. Всё здорово, ставил
наш постановщик тоже, но мне кажется, этот спектакль долго не
протянет...
А сколько будет идти "Notre-Dame"?
С. С.: "Метро" "живет" уже 4 года, а этот, я думаю, проживет и больше.
Вы хотели бы новых громких проектов?
С. С.: Да, у нас же ожидается "Ромео и Джульетта", и мы только год пока играем "Notre-Dame".
Валера, а Вам как артисту, где органичней существовать – в сфере мюзикла или в драмтеатре?
В. Я.: Я считаю, что мюзикл – это очень легкий путь, в этом жанре особо
ничего не нужно делать... Если у тебя есть голос и ты актер – то все
замечательно. Здесь нет особенных сложностей – я имею в виду только
свою роль. Потому что в каком-то смысле я сам – Квазимодо. Но поскольку
я драматический актер, мне порой не хватает чисто театральных нюансов в
мюзикле – это ведь шоу. Такое сочетание вокального и драматического
искусства в данном случае и есть тот "легкий путь": выходи и пой, не
стыдись обнажать душу, и зал тебя полюбит. Твой голос усиливается
микрофоном, к тому же звучит божественная музыка. Если я буду еще
когда-нибудь участвовать в музыкальном спектакле, то только в
глобальной роли. А вот в драмтеатре это не обязательно, я готов играть
любые. Потому что плести кружева психологические, без плясок и песен –
это намного сложнее.
С. С.: Я себя чувствую бездарной дурой...
В. Я.: Прекрати, я говорю только о своей работе.
Мюзикл – это особый жанр или это такая современная оперетта, как Вы думаете?
В. Я.: Мюзикл отличается не только манерой исполнения, но и существенно
иными затратами. Если найдутся люди (а они уже нашлись – вон, сколько
мюзиклов появилось), способные тянуть такие проекты, то, конечно,
родится и у нас особый жанр. В том же "Чикаго" для меня стала открытием
Настя Стоцкая, которая у нас Флёр де Лиз пела, я ее увидел там и
обалдел...
С. С.: Она там просто гениально играет...
В. Я.: Да, вот и я о том же: когда я был молод, возможностей было куда
меньше, а сейчас любая девчонка или молодой человек, если они одарены,
могут прийти и показаться, прослушаться... В любой мюзикл. Если они
талантливы – их возьмут. Я сейчас переживаю ренессанс моей молодости.
Мюзиклы будут плодиться, но лично для меня начинаются уже проблемы – я
не могу опускаться ниже какой-то планки. В "Ромео и Джульетте" для меня
уже нет роли – на Ромео я старый, а играть Светиного папу после
Квазимодо мне не захочется.
С. С.: Можно подумать, старый!
В. Я.: Да и юнца мне уже играть неинтересно...
Света, а Вы чувствуете себя певицей или актрисой?
С. С.: Певицей. Я хочу делать сольную карьеру. Но мюзикл сейчас – это
модно, это клево, я "мюзикловая актриса" – пою, играю и, между прочим,
еще и танцую... Я не могу определиться именно сегодня. В принципе – я
певица.
Участие в "Метро" и "Notre-Dame" принесло Вам популярность? На улицах узнают? Продюсеры приглашают?
С. С.: Ну конечно, безусловно. Меня много куда приглашают, но сейчас я сосредоточилась именно на участии в этих проектах.
А так Вы хотите стать новой Аллой Пугачевой?
В. Я.: У Светланы идеальная для этого фигура... – (смеются).
Ну, хорошо – новой Бритни Спирс?
С. С.: Ну, не знаю... Я просто хочу стать очень известной певицей. Я люблю хороший dance-music...
Звездам этого шоу "Notre-Dame" принес материальный успех?
В. Я.: Я не зарабатываю тут, поэтому я не заинтересован именно в
количестве спектаклей. Беда наша актерская в том, что нам очень мало
платят вообще, в принципе. Говорить в нашей стране о "звездности" можно
только некоторым – например, звездной семье, которая держит в своих
руках музыкальный бизнес, или голубому содружеству в шоу-бизнесе... А
так статус "звезды" нам дают добрые люди, чтобы было не так обидно... –
(смеется).
Света, такие грустные глазки у тебя, но, к сожалению, это так... В
нашей стране появилась возможность участвовать в таких мюзиклах, мы
проживаем интересную жизнь... А звезды – они там, далеко. Скорее, мы
трубадуры, которые никогда не были богатыми, зато были счастливыми.
С. С.: А я кто получаюсь, трубадурка? Трубадура? - (хохочет). – Ну,
правда, что я за "звезда"? Это когда машины, постоянная охрана...
Вам хочется этого?
С. С.: Хочется, конечно.
А зачем охрана?
С. С.: Чтоб не растерзали... – (смеется). – Я как родилась, сразу этого всего хотела.
Вы тоже больше работаете для души, как и Валера?
С. С.: Да, безусловно... Конечно, я сейчас должна много работать,
учиться, а когда уже буду реальной "звездой" – буду думать о деньгах.
Игра на сцене – это Ваш наркотик?
С. С. (шепотом): Ага, сумасшедший...
В. Я.: Ну, хоть я не пробовал никогда наркотиков, наверное, да... Я вот
воюю с молодежью на эту тему – успех, шум, повышенное внимание... Беда
"Notre-Dame" в том, что он порой имеет тенденцию превращаться в
концерт. Я иногда пою, и мне не кричат: "Браво!". Тогда я понимаю,
пришел умный зритель, с которым я слился, этому зрителю я сам готов
кричать "браво". Поэтому аплодисменты тут совсем не главное. Я – за
"катарсис", который не выражается в рукоплесканиях, когда зритель
восхищенно молчит, не вытирая слезы.
С. С.: Я просто лекцию прослушала...
Света, Вы кроме сцены, чем интересуетесь?
С. С.: Меня, честно говоря, что-то другое особенно не интересует. Ну
конечно, как всякую молодую девушку, интересуют мальчики, Интернет,
фильмы, клубы... Но это всё второстепенное. Человек я сильный,
здоровый. Могу себе позволить потусоваться в клубе ночь, а потом выйти
на сцену... Она – главное.
А мальчики – это тоже актеры?
С. С.: Нет, не обязательно.
В. Я.: Порой актрисы выходят замуж за актеров, потому что влюбляются в
тех, кого те представляют на сцене, – это такие "обманки". Если актер и
актриса по-разному востребованы, к тому же – это совсем плохая история.
Хорошо, когда люди идут в одной упряжке, но это скорее сказка. На сцене
так наиграешься, что хочется увидеть взгляд человека, далекого от игры.
Света, а Вы влюблялись на сцене в партнеров?
В. Я. (подсказывает): Только в Квазимодо, только в Квазимодо!
С. С.: Нет, если только мальчики-танцоры. Мальчик – (смеется). – Два.
А они об этом знают?
С. С.: Безусловно, безусловно... Ну, просто – влюбилась я... Потому что они... красивые.
Ваш идеал мужчины?
С. С.: Да кто его знает... Я присматриваюсь. Хотя у меня был молодой
человек – долго, два года, с 17-ти до 19-ти... Он актер – (смеется). –
Но сейчас мне хочется "нормального" парня, который любит работать,
зарабатывает, не в театре...
В. Я.: Актер тебе понадобится только для какого-нибудь бешеного романа... Не долгосрочного – (смеются).
Вопрос к обоим: Вы счастливы?
В. Я.: А что, мы слишком удрученно выглядим? Конечно, счастливы. Если
ты получаешь то, о чем мечтал с детства, – как же иначе? Хотя, в общем,
моя жизнь могла сложиться получше... Но я не люблю что-то
предпринимать, чтобы доказывать свою состоятельность. Я люблю, чтобы
меня кто-то очень хотел. Мне необходима любовь режиссера, продюсера,
партнеров – тогда я способен на большее... Мне негоже заниматься
"самопиаром". В том же "Notre-Dame" я просто участвовал в кастинге, как
и все остальные.
С. С.: Он пришел, и я думаю: "Ух ты, это же Валерий Яременко...".
В. Я.: Может быть, моя творческая жизнь сложилась бы успешней, если бы я был не созерцателем, а борцом. А может, и нет.
Света, последний вопрос. Как Вы представляете свою дальнейшую карьеру?
С. С.: Иногда я думаю, что надо бы уехать из России, тут мафия в
шоу-бизнесе, конечно. Но вот сейчас я очень рада за "ТАТУ" – это
классный проект, я училась с Юлей Волковой в одной школе, она была на
класс младше... Правда, продюсер у них, по-моему, несколько
сумасшедший. Все равно это суперпроект. Да, все думали, что и у меня в
17 лет уже будет нереальная карьера... Но я хочу быть не такой
маленькой девочкой на сцене, а стать серьезной певицей, поэтому сейчас
полностью отдаюсь своей работе.
